Интернет-зависимость: реальная патология или норма развития информационного человечества?

Д.Г. Рыбалтович, В.В. Зайцев

Международный институт резервных возможностей человека
Северо-Западный государственный медицинский университет им. И.И. Мечникова, Санкт-Петербург

Термин «Интернет-зависимость» и его синонимы, такие как «Интернет-аддикция» или «избыточное, патологическое применение Интернета» давно используется врачами и психологами [1], но он пока не включен в международные и национальные классификаторы психических расстройств и вопрос о включении остается до сих пор дискутабельным, несмотря на ожидание о его внесении в ДСМ-V в 2013 г. [1, 21]. Отчасти это связано с тем, что специалисты разных отраслей знаний рассуждают о проблеме в контексте разных профессиональных парадигм. Врачи делают акцент на состояниях, где чрезмерная увлеченность Интернетом начинает коррелировать с проявлениями физической, психической и социальной дезадаптации. Это естественный и обоснованный взгляд с точки зрения медицинской парадигмы, в которой патология начинается там, где заканчивается адаптация.

Психологи, социологи и представители наук, создающих современные технологии, делают акцент на естественности психологического «сверхучастия» человека в быстро развивающихся, высокотехнологичных средствах получения информации, общения и развлечения [1, 9, 11, 14, 23]. Это тоже обоснованное мнение, с точки зрения которого, экспоненциальный рост сложности, доступности и интерактивности современных гаджетов, не может не вызвать шоковую реакцию, как со стороны человека, так и целых социальных структур и эта реакция требует времени для развития своей адаптации [2, 12]. В этой парадигме стремление человечества к технологическому прогрессу отстает от генетически и социально детерминированных патриархальных способов адаптации к внешней реальности.

Кроме того, в дискуссии о реальности данной нозологии активно участвуют представители всех финансово заинтересованных групп. С одной стороны, это – врачи и представители страховых компаний, с другой, – представители производителей гаджетов и программного обеспечения, с которыми часто солидаризируются участники антипсихиатрических движений и не желающие стигматизироваться пользователи Интернетом [1, 9, 10].

По определению Ц.П. Короленко (1991) «Зависимость или аддиктивное поведение – это одна из форм деструктивного поведения, то есть причиняющая вред человеку и обществу. Аддиктивное поведение выражается в стремлении к уходу от реальности посредством изменения своего психического состояния, что достигается различными способами – фармакологическими и нефармакологическими, что сопровождается развитием субъективно приятных эмоциональных состояний» [6]. Таким образом, современная аддиктология выделяет две главные группы зависимостей – химические (алкоголизм, наркомания, токсикомания) и нехимические (пристрастие к азартным играм, сексуальная зависимость, трудоголизм, зависимость избегания, аддиктивный шопинг и т. д. [6, 7]. Описание последних, с одной стороны, продемонстрировало функциональный приоритет психологического компонента зависимости над физическим, а с другой стороны, поставило задачу отделение нормальной, но чрезмерной увлеченности от патологии. К примеру, Е. Фридман [17], выделяет следующие общие признаки аддиктивного поведения:

а) предвосхищение зависимого поведения;
б) зависимое поведение продолжается дольше, чем ожидалось;
в) необходимость увеличивать продолжительность зависимого поведения, чтобы достичь того же эффекта;
г) повторяющиеся попытки сократить либо остановить зависимое поведение;
д) социальная или профессиональная активность страдают по причине зависимого поведения;
е) зависимое поведение продолжается, несмотря на социальные, профессиональные проблемы или проблемы с законом.

М. Гриффитс [19, 20] выделяет уже другие критерии:

а) приоритетность — излюбленная деятельность приобрела первостепенное значение в мыслях, чувствах и поступках;
б) изменение настроения — относится к субъективному опыту человека и сопутствует состоянию поглощенности деятельностью;
в) толерантность — для достижения привычного эффекта требуется количественное увеличение параметров деятельности;
г) симптомы разрыва — возникновение неприятных ощущений или физиологических реакций при потере или внезапном сокращении возможностей заниматься любимой деятельностью;
д) конфликт — относится ко всем разновидностям конфликтов: интрапсихическим, межличностным, с другими видами деятельности;
е) рецидив — возврат к излюбленной ранее деятельности, иногда после многолетнего абстинентного периода.

Уже на первый взгляд видно, что категории Е. Фридмана имеют более медицинский акцент, а категории М. Гриффитса – преимущественно психологический характер. Эти акценты в оценках зависимого поведения в полной мере сохраняются в анализе феномена Интернет-зависимости.

Термин Интернет-зависимость был предложен в 1994 г. американским психиатром И. Голдбергом, который описал диагностические критерии для определения зависимости от Интернета, взяв за основу диагностику патологического гемблинга [1]. Диагностические критерии расстройства в целом соответствуют критериям DSM-IV для нехимических зависимостей:

- использование компьютера вызывает дистресс;
- использование компьютера причиняет ущерб физическому, психологическому, межличностному, семейному, экономическому или социальному статусу.

Клинический психолог К. Янг в 1995 г. [13, 22], исследуя пациентов, с помощью созданного ей web-опросника, выделила пять основных типов Интернет-зависимости, характеризующихся следующим:

• киберсексуальная зависимость – непреодолимое влечение к посещению порносайтов и занятию киберсексом;
• компьютерная зависимость – навязчивая игра в компьютерные игры с диска или on-line;
• навязчивая потребность в сети Интернет – игра в онлайновые азартные игры, постоянные покупки или участия в аукционах;
• пристрастие к виртуальным знакомствам – избыточность знакомых и друзей в сети Интернет;
• информационная перегрузка (навязчивый web-серфинг) – бесконечные путешествия по сети Интернет, поиск информации по базам данных и поисковым сайтам.

С незначительными вариациями, данная классификация разделяется большинством других специалистов и не вызывает больших споров [1, 16, 18]. Что касается, описываемых в литературе предрасполагающих факторов и причин Интернет-зависимости, то их можно разделить на две группы – это, во-первых, собственно структурно-функциональные характеристики Интернет-среды и, во-вторых, социально-психологические характеристики пользователя.

Структурно-функциональные характеристики Интернет-среды – это ее специфические особенности как внешнего стимула и как объекта управления, действующих на человека одновременно. Наиболее простой, непротиворечивой и одновременно достаточной моделью, с этой точки зрения, является ACE-модель (Accessibility, Control and Excitement), предложенная в 1999 г. К. Янг [13, 22] и объясняющая значение доступности, контроля (анонимности) и эмоционального возбуждения в формировании психологических механизмов аддиктивного Интернет-поведения. Согласно этой модели, влечение к Интернету развивается благодаря трем главным факторам:

- доступность информации, интерактивных зон и порнографических изображений;
- персональный контроль и анонимность передаваемой информации;
- внутренние чувства, которые на подсознательном уровне устанавливают больший уровень доверия к общению в on-line. Модели подобные этой упрощают понимание основных проблем и позволяют более эффективно планировать курс лечения.

Вот как об этом пишет сама К. Янг: «Качественный анализ показал, что главенствующим фактором, благодаря которому все эти явления получили широкое распространение, является анонимность личности в Сети. Особенно анонимность увязана с четырьмя главными расстройствами.

Усиление различных отклонений от нормы, ложь и даже совершение криминальных действий типа просмотра и скачивания непристойных или же вовсе запрещенных картинок (детская порнография), которые широко распространены на многих сайтах. Такое поведение очень часто начинается как любопытство и заканчивается как влечение.

Виртуальный мир, в котором человек чувствует себя намного комфортней, чем в реальной жизни создает угрозу для успешности реальной жизни.

Интерактивные компоненты сети облегчают создание кибер-зависимости, которая негативно влияет на внутрисемейные отношения и стабильность семьи как таковой, что в первую очередь ведет к отдалению людей в реальной жизни и к разводу.

Возможность создания альтернативных on-line персонажей, в зависимости от настроения и желания самого пользователя, что создает возможность уйти от реального мира с его эмоциональными проблемами (например, стресс, депрессия, беспокойство), или же от простых жизненных сложностей (обилие работы, проблемы в учебе, внезапная безработица, расстройства в семье). Мгновенное бегство в фантастический мир Интернет служит поддержкой для привыкания, за которым следует ухудшение настроения и психологические разногласия, которые лечатся психотерапией и, в случае необходимости, фармакологическим вмешательством».

Модели других авторов, по нашему мнению, носят либо феноменологически расширительный варрант АСЕ-модели, либо представляют собой смешение характеристик виртуальной среды с психологическими и/или медицинскими характеристиками пользователя [1, 19, 23].

К выше перечисленному, следует добавить еще одну важную характеристику Интернет-пространства, как внешнего стимула – это его способность индуцировать состояния транса у пользователя и тем самым значительно усиливать эффект реального присутствия. Вот как об этом пишет Д. Сулер: «Киберпространство – один из способов изменения состояния сознания. Как и в измененном состоянии сознания, вообще, киберпространство и все, что в нем происходит, кажется реальным – часто даже более реальным, чем действительность» [22]. Аналогичное изменение сознания наблюдается у патологических игроков во время игры в автоматы или при длительных по времени играх в казино [3, 4].

Социально-психологические характеристики пользователя определяют направление вектора приспособления индивида к новому техногенному фактору среды обитания. Этот вектор может вести как в сторону адаптации так и дезадаптации. Существует множество широко известных личностных характеристик, затрудняющих психологическую и социальную адаптацию любого человека в любых обстоятельствах. Это наследственная и приобретенная церебральная уязвимость, слабый темперамент, низкий уровень интеллектуального развития, низкая самооценка, низкий уровень и негибкость защитных операций, дисфункциональные особенности семейного воспитания, недостаток социальных навыков и социальных ресурсов, дисфункциональный характер стратегий совладания, психологическая незрелость, низкая самоэффективность, низкая фрустрационная толерантность и т. п. Совместное действие даже части этих характеристик, в условиях стресса, может привести индивида, как минимум, к психологическим проблемам, как максимум к патологии. И конечно все они нарушают процесс взаимодействия человека и реальности и естественно, подталкивает его к осознанному и или неосознанному поиску зоны комфорта в этом взаимодействии. Поэтому анализ причин, приводящих к развитию Интернет-зависимости ставит нас перед проблемой специфичности тех или иных индивидуальных факторов. Значение будут иметь как особенности причин, приводящих к патологическому процессу, так и противостоящих ему. Другими словами мы должны говорить как о преморбиде так и о пре- и постадаптации, не в чисто биологическом понимании последних.

В настоящее время в литературе нам не встретилось описания констелляций факторов, способствующих возникновению Интернет-зависимости, которые бы имели специфическое отличие от факторов преаддиктивности вообще, таких как воспитание в созависимых семьях, алекситимия, низкая самооценка, дезадаптивный защитно-совладающий стиль и коморбидность с аффективной и личностной патологией. Тоже самое можно сказать и о степени специфичности симптомов Интернет-зависимости, на примере такого варианта списка признаков:

- хорошее самочувствие или эйфория за компьютером;
- невозможность остановиться;
- увеличение количества времени, проводимого за компьютером;
- пренебрежение семьей и друзьями;
- ощущения пустоты, депрессии, раздражения не за компьютером;
- ложь работодателям или членам семьи о своей деятельности;
- проблемы с работой или учебой.

Если заменить слово компьютер на азартную игру или наркотик получим список симптомов для гемблинга или наркомании без симптомов физической зависимости. Правда, именно некоторые физические симптомы придают Интернет-зависимости специфический характер среди других аддикций, так как сочетание синдрома карпального канала, конъюнктивита, болей в спине и мигрени встречается именно при ней. Остальные физические симптомы, как и социальные последствия, представляют собой мягкий или феноменологически специфичный вариант последствий других типов аддиктивных реализаций, как например дисфункции в семьях Интернет-зависимых [22]. Что касается предвестников заболевания, то согласно исследованиям К. Янг предвестниками Интернет-зависимости являются:

- навязчивое стремление постоянно проверять электронную почту;
- предвкушение следующего сеанса on-line;
- увеличение времени, проводимого on-line;
- увеличение количества денег, расходуемых on-line.

Обсессивное возвращение к предмету аддикции, предвкушение, увеличение времени, увеличение количества денег и т. д. – все это узнаваемый список предвестников любой аддикции. Московский психиатр В.А. Лоскутова перевела на русский язык и успешно адаптировала опросник К. Янг. В своей диссертации [8] на основании исследования 3500 анкет-тестов на Интернет-зависимость она приходит, в числе прочих, к трем важным выводам:

1) Интернет может выступать в качестве аддиктивного агента;
2) Интернет-зависимость формируется у аддиктивно-предрасположенной личности в соответствии с динамикой, свойственной классическому аддиктивному процессу, или является новой аддиктивной реализацией у уже сформировавшегося аддикта;
3) при Интернет-зависимости формируется классический аддиктивный континуум, поэтому, когда данный аддиктивный агент (Интернет) перестает оказывать желаемое действие, существует вероятность смены способа аддиктивной реализации на другие нехимические или химические аддикции.

Отсюда и выводы автора о принципах фармакологического лечения и формате психотерапевтической помощи пациентам с Интернет-зависимостью, соответствующих принципам помощи пациентам с другими формами зависимостей. Таким образом, Интернет-зависимость выглядит вполне типичным представителем аддиктивной семьи заболеваний.

С точки зрения эпидемиологии заболеваемость Интернет-зависимостью находится в пределах, соответствующих заболеваемости в других формах нехимических аддикций. Так, по данным исследования К. Янг, заболеваемость составляет 1–5 %, а по данным Лоскутовой – в пределах 2 %. Тем не менее, нас должна настораживать проблема суммации значений заболеваемости всех форм аддиктивной патологии, которая уменьшится за счет коморбидности, но ею не поглотиться. Процесс появления новых форм нехимически обусловленных аддикций должен настораживать специалистов в области психического здоровья и ставить, скорее, вопрос не о наличии или отсутствии данной патологии как таковой, а о правомочности и патогенетической наполненности самого термина «аддиктивный», сопутствующего сейчас многим феноменам потери контроля над импульсами.

Что же вызывает общественный и научный протест, по поводу возможности появления новой нозологической единицы «Интернет-зависимость»? Вероятно не только социально-экономические, политические или психопатологические мотивы. Скорее причина – это здравый взгляд на проблему со стороны адаптации, а не патологии. Так, Д. Горхол [цит. по 8] описывает не стадии патологического процесса погружения в Интернет-пространство, а этапы нормального процесса адаптации к нему. Он считает, что специалист, пользующийся Интернетом в профессиональных целях, проходит такие же стадии адаптации при освоении «нового» в сети, как и непрофессиональный пользователь. По его мнению, поведение, описываемое как зависимость, является следствием эмоционального зацикливания новичка на стадии «очарования» возможностями и эффектами Интернета, которое затем естественно редуцируется через стадии «разочарования» и «сбалансированности».

Аналогичную нормативную динамику процесса взаимодействия игрока и компьютера описывает российский исследователь М.С. Иванов [5], правда, пытаясь в одну последовательность уложить два процесса – адаптации и дезадаптации. Описывая стадии процесса развития зависимости от легкой увлеченности до зависимости, он делит последнюю на два варианта – это социализированный вариант, с сохранением адекватных контактов с социальной средой и индивидуализированный вариант, с прогрессирующим замыканием игрока на себе и виртуальной реальности. Последний вариант приводит к усугублению симптомов зависимости, а социализированный по наблюдению автора переходит в стадию привязанности, которая характеризуется угасанием игровой активности человека и сдвигом психологического содержания личности в целом в сторону нормы.

В течение развития этапов аддиктивной патологии (таблица) исчезновение симптоматики – это вариант ремиссии, которая чаще всего заканчивается в форме рецидива, возвращающего человека сразу на ту стадию заболевания, на которой ремиссия сформировалась. Такая ситуация требует, как правило, возобновления всего цикла терапии. Терапевтические ремиссии, чаще всего наблюдаются специалистами после 2-й и 3-й стадии развития нехимичеких аддикций. На 1-й стадии и нередко на 2-й существует еще один феномен в развитии заболевания – это спонтанные ремиссии. Такие ремиссии обычно возникают под влиянием жизненных событий, как положительного, так и отрицательного свойства. Например, среди положительных событий у мужчин страдающих гемблингом доминирует карьерный рост, влюбленность, женитьба. У женщин – это нормализация семейных отношений, влюбленность, переезд [3]. Возникновение таких обстоятельств на любой стадии игровой зависимости, оставшись без психотерапевтической проработки, часто является причиной длительного некритичного гипероптимизма по отношению к заболеванию. В большинстве случаев такие спонтанные ремиссии, по мере привыкания пациента к новым условиям жизни и угасания первичной эмоциональной реакции, заканчиваются рецидивом.

Сравнение стадий развития гемблига, Интернет-зависимости
и нормальной адаптации к Интернет-пространству на моделях разных авторов

Возникают вопросы, требующие прояснения. Как отличить нормальную адаптацию от спонтанной ремиссии, особенно, на 1-й стадии заболевания? И, наоборот, как отличить временную дезадаптацию внутри континуума процесса нормальной адаптации? К. Янг выделяет группу пограничных состояний между зависимостью и нормальным использованием Интернета на основании вариантов ответа на тест-опросник [8].

Таким образом, появляется группа риска между не признанной официально патологией и нормой. Для оппонентов идеи внесения Интернет-зависимости в список психических заболеваний – это «вода, разведенная водой». И хотя для нас нет сомнения в том, что патология существует, необходимо лишний раз напомнить, что психотерапия, являющаяся базой лечения нехимических зависимостей, практически невозможна без принятия пациентом факта наличия у него такого заболевания. А это, в свою очередь, невозможно без рационального сравнения нормы и патологии. У нас уже достаточно критериев для установления явной патологии, но у нас совсем нет ясных описаний развития нормального процесса адаптации человека к современной информационной среде, которая не собирается останавливаться в своем экспоненциальном развитии. И вряд ли, кто-то сможет с уверенностью сказать о том, сможем ли мы, через 10–15 лет, применять сегодняшние временные, поведенческие и социальные критерии к оценке информационных патологий. Необходимо, чтобы повзрослело и прошло естественные фазы развития поколение, «родившееся с гаджетом в руках»

Литература

1. Войскунский А.Е. Актуальные проблемы зависимости от Интернета / А.Е. Войскунский // Психол. журн. – 2004. – № 1. – С. 24–35.
2. Евдокимов В.И. Методические аспекты диагностики развития Интернет-зависимости / В.И. Евдокимов, О.В. Литвиненко // Вестн. психотерапии. – 2008. – № 25 (30). – С. 68–74.
3. Зайцев В.В. Как избавиться от пристрастия к азартным играм / В.В. Зайцев, А.Ф. Шайдулина – СПб. : Нева, 2003 – 126 с.
4. Зайцев В.В. Патологическая склонность к азартным играм: методология, распространенность, диагностика и лечение / В.В. Зайцев, В.И. Евдокимов / Мед.-биол. и соц.-психол. пробл. безопасности в чрезв. ситуациях. – 2008. – № 2. – С. 67–74.
5. Иванов М.С. Особенности самореализации личности в компьютерной игровой деятельности : автореф. дис. … канд. психол. наук / Иванов М.С. – Барнаул, 2005. – 22 с.
6. Короленко Ц.П. Аддиктивное поведение. Общая характеристика и закономерности развития / Ц.П. Короленко // Обозр. психиатрии и мед. психологии имени В.М. Бехтерева. – 1991. – № 1. – С. 8–15.
7. Короленко Ц.П. Социодинамическая психиатрия / Ц.П. Короленко, Н.В. Дмитриева. – М. : Акад. проект ; Екатеринбург : Деловая кн., 2000. – 459 с.
8. Лоскутова В.А. Интернет-зависимость как форма нехимических аддиктивных расстройств : автореф. дис. … канд. мед. наук / Лоскутова В.А. – Новосибирск, 2004. – 23 с.
9. Мюррей К. Интернет-зависимость с точки зрения нарративной психологии // Гуманитарные исследования в Интернете / под ред. А.Е. Войскунского. – М. 2000. – С. 132–140.
10. От карательной психиатрии к гуманной. Интернет-зависимость фиктивное заболевание [Электронный ресурс]. – http://psychiatric.livejournal.com/51385.html.thelastpsychiatrist.com.
11. Рыбников В.Ю. Распространенность компьютерной игровой зависимости среди населения мегаполиса / В.Ю. Рыбников, О.В. Литвиненко, В.А. Юренкова / Мед.-биол. и соц.-психол. пробл. безопасности в чрезв. ситуациях. – 2008. – № 4. – С. 72–76.
12. Тоффлер Э. Шок будущего / Э. Тоффлер. – М. : АСТ, 2002. – 557 с.
13. Янг К.С. Диагноз – Интернет-зависимость / К.С. Янг // Мир Интернет. – 2000. – № 2. – С. 24–29.
14. Chou C. An exploratory study of internet addiction, usage and communication pleasure: The Taiwan's case / C. Chou, J. Chou, N.-C.M. Tyan // International J. of Educational Telecommunications. – 1999. – Vol. 5, N 1. – P. 47–63.
15. Cirohol J.M. What is Internet Addiction Disorder (IAD). 1999. [Электронный ресурс] URL hlip://psychcentral.eom/iMUddii:lion/.
16. Davis R.A. A cognitive-behavioral model of pathological Internet use / R.A. Davis // Computers in Human Behavior. – 2001. – Vol. 17, N 2. – P. 187–195.
17. Freedman E. The Addiction Process: Effective Social Work Approaches / E. Freedman. – New York : Longman, 1992. – P. 76.
18. Greenfield D.M. Virtual Addiction: Help for Netheads, Cyberfreaks, and Those Who Love Them Oakland / D.M. Greenfield. – New Harbinger Publ., 1999.
19. Griffiths M. Does Internet and computer «Addiction» exist? Some case study evidence / M. Griffiths // CyberPsvchology and Behavior. – 2000. – Vol. 3, N 2. – P. 211–218.
20. Griffiths M. Internet addiction: Faet or fiction? / M. Griffiths // Psychologist. – 1999. – Vol. 12, N 5. – P. 246–250.
21. Surrat C.G. Nethaholics? The creation of a pathology / C.G. Surrat // Nova Science Publisher Inc., 1999 – P. 147–175.
22. 22. Yong K.S. Christiano de Abreu Internet Addiction. A Handbook and Guide to Evaluation and Treatment Hamilton Cartleton / K.S. Yong. – New York, 2010. – P. 281.
23. Zenhausen B. Preliminary Draft of the DSM-V Committee on Cyberdisorders / B. Zenhausen. – Posted to Listserv : Virtpsy, 1995.